Астраханка, покорившая «Танцы» на ТНТ: «Там все по-настоящему, но не забывайте, что это шоу»

Астраханка Лилия Симонова-Зимнорова уехала несколько лет назад покорять столицу, а заодно – покорила и шоу «Танцы» на ТНТ, став его участницей. «Прожектору» посчастливилось встретиться с талантливой землячкой, когда она приехала на неделю на малую родину со своими мастер-классами и постановками для астраханских детских коллективов, чтобы узнать у нее, как это – жить в танце, верит ли Москва слезам, насколько все по-настоящему в популярном телешоу и как еще в 1 классе понять, кем ты хочешь стать, когда вырастешь.

— Лилия, как и когда танцы пришли в Вашу жизнь?

— В семь лет. Меня привела мама. И все, и день на третий я поняла – это моя профессия, я хочу быть хореографом. Помните детские анкеты? На вопрос «кем ты хочешь стать?» я отвечала только это. Это такая болезнь-болезнь у меня была. Я занималась в коллективе «Сказка», там был очень сплоченный коллектив. Руководителем была Елена Геннадьевна, спасибо ей огромное, она открыла мне мир танца и влюбила меня в него. Я проводила с ней больше времени, чем с мамой, мама меня даже ревновала. Я прям фанатела и благодаря насыщенным тренировкам достаточно быстро догнала остальных в коллективе, там многие занимались не как я с семи лет, а лет с пяти. Мы могли заниматься по два раза, особенно летом. А годам к 11-ти меня залюбили, захвалили и мои амбиции сыграли со мной злую шутку. Я легла в больницу, вышла, а музыку, которую обещали отдать под мой первый сольный номер, отдали под общий номер, где мне и места особо нет. Сейчас я понимаю, что это была просто детская обида из-за детских амбиций, но я свалила все на здоровье, придумала, что мне нельзя заниматься и бросила танцы. И почти год я не занималась, вернее не занималась в коллективе, а дома достала всех. Вплоть до того, что ставила себе станок и занималась. Мама в итоге сказала «хватит – иди занимайся». Я вернулась в «Сказку», но за это время старшую группу расформировали, Елена Геннадьевна приняла мудрое решение и отправила меня в «Лотос»: там был старший состав, очень сплоченный коллектив, яркие ребята и талантливые педагоги. Потом я поступила в колледж культуры и искусств.

• 

— После колледжа вы сразу уехали в Москву?

— Нет. После колледжа уезжать сразу я и не планировала, поэтому поехала поступать в столицу на заочку, но меня заметил тогдашний декан Московского государственного института культуры и предложил пойти учиться на бюджет на очную форму обучения. Тогда впервые и возникла мысль о переезде, хотя прям с первого курса переезжать не хотела. Я тогда работала в Губернаторском ансамбле, преподавала в своем колледже, была педагогом в «Лотосе». Поэтому в итоге все-таки пошла на заочное. И правильно сделала: нечего там на очном делать после колледжа, хорошая база и так уже есть. А полученные за месяц знания можно было потом применять еще следующие полгода. В Москву в итоге я переехала на третьем курсе, тогда я поняла, что достигла своего потолка в Астрахани – полностью уходить в педагоги мне не хотелось, а танцевать уже было негде. У меня был уже день сурка, а я долго так не могу, мне становится неинтересно. Хотелось развития, а на него времени не оставалось.

Я тогда встречалась с парнем-певцом, с ним собрались и уехали.

• 

— Выходит, в Астрахани для представителей вашей профессии очень мало пространства?

— Сейчас стало лучше. Тогда не было Театра Оперы и Балета, не было Театра Танца. Конечно, это не современный танец, а эстрадный, но все же сейчас у студентов колледжа есть выбор, плюс на артистов балета теперь учат.

Да и у всех свой потолок, свое восприятие. Для кого-то стабильный заработок, стабильная работа – то, что надо. И такое не отменяет удовольствия от работы. Это не плохо или хорошо, это просто факт, но у меня иначе. У меня появляется цель и я к ней иду, вижу цель, как говорится, не вижу препятствий. Я хочу совмещать и танцы, и педагогику. И это не гнаться за двумя зайцами, одно другое дополняет, если ты умеешь это совместить, выставить приоритеты. Я развиваюсь как танцор, но у меня есть коллектив, где я развиваюсь как хореограф, балетмейстер, руководитель, как будущая мама в конце концов, ведь я работаю с детьми.

— Сложно было адаптироваться в столице?

— Очень. Во-первых, никакие танцевальные коллективы и театры не ждали меня с распростертыми объятиями. Да и ходить самой и предлагать свою кандидатуру было некогда, ты прежде всего думаешь и ищешь, как заработать денег, на что жить. Вначале я больше преподавала. Хотя устроилась, конечно, и в шоу-балет танцовщицей. У меня была в разных концах Москвы куча преподавательских работ, частных уроков, а по вечерам и выходным – репетиции. Но это не творчество для меня, это работа. В хореографии есть творчество, а есть коммерция.  Вот шоу-балет – это коммерция: другая хореография, подходы, подача. Но это хороший опыт был.

А потом я прошла кастинг в цирковой мюзикл. Два года жизни. Я смогла стать воздушной гимнасткой. Мне казалось, что такое мне уже поздно, но неплохая растяжка помогла мне, меня отправили к гимнастам дублером, учить их. Я приходила домой после репетиций, ложилась спать и не могла разогнуть пальцы, вся была в синяках и ожогах, полотно и завязки – это непросто, но мне так этого хотелось! В итоге я вошла в основной состав. Полотна, трапеции и полеты в люстрах – это было очень круто, но это опасные цирковые трюки. И там еще были танцы. На вот таких огромных каблуках! Наряды были у нас в целом закрытыми, но вычурными и сексуальными, это было настоящее красивое шоу. Но из-за ошибок руководства стали уходить люди, менялся состав, падало качество, мне стало неинтересно. Этот этап прошел. После были небольшие проекты, творческие.

• 

Вообще я не раз столкнулась с этим в Москве: не хватает грамотного руководства, понимающего, как правильно вложить деньги. Например, был крутой проект: современные танцы, необычная концепция спектакля, итальянский балетмейстер, три месяца репетиций. Но в дни перед премьерами не вкладываются деньги в рекламу, билеты не продаются, продюсер банкротится. Нам ничего не говорят, мы играем три дня, нам даже не платят за них, все закрывается.

— А современный танец – что это?

— Это прежде всего поиск каждый день и он невозможен без приемов импровизации. Когда надо показать не то, что мы умеем и что знают все. Это постоянный поиск нового, надо не выйти и показать трюк и свою растяжку, надо выйти и показать себя, что так можешь только ты, найдя новое качество. Но никто не хочет вкладываться в современную хореографию. Зритель приходит — ему нравится. Но пока это не сильно развито. Пока все хотят исключительно шоу, даже в Москве, в Астрахани и вовсе только идет становление современного танца.

— Давайте об одной из главных тем нашей встречи: шоу «Танцы». Как, зачем вы туда попали? Как у вас не опустились руки после двух неудачных попыток (Лилия проходила кастинги 3 и 4 сезона, но прошла отбор лишь в 5 сезоне – прим. ред.)?

— На самом деле, я пыталась попасть и во 2 сезон, а не знает об этом никто, потому что тогда я даже предкастинг не прошла. В этом и ответ. Каждая следующая попытка была еще одним шагом вперед.

Целью, на самом деле, было не попасть в шоу. Тут дело в другом. Когда ты живешь в Москве, ты видишь, что есть, скажем так, тусовка, где все друг друга зовут работать на проекты, одни и те же люди: кто-то вместе учился в колледже, кто-то на очном в институте, кто-то сформировал коммерческую группу, а ты приезжаешь и ты – ни в какой тусовке. Ну, позвали один раз и все. Так я участвовала в «Фактор А», в «Точь- в-точь», в Кремле выступала, но это все разово. Никто просто так тебе свое место не отдаст, просто хорошо танцевать мало, нужна реклама. И вот появилось такое шоу – почему нет, хорошая бесплатная реклама для танцора. Решила попробовать. Почему не сдалась после первой попытки? А это вот уже мое качество – добиться своей цели.

Это очень клевый проект, там очень крутая атмосфера, я ни об одной попытке не жалею. Это опыт. Хотя бы та же работа на камеру, вот ты говоришь спокойно, а вот включилась камера и все иначе. Первые сезоны было очень сложно с собой справиться – постоянные мысли: как я выгляжу, что я говорю, как выглядят мои движения, у меня много комплексов по этому поводу сформировалось в Москве. Сейчас я по этой теме много работаю уже со своими танцорами. А раньше я сама была заложницей этого, я ждала одобрения, мне было важно, что и как мне сказали, что-то не так – и всё.

Сейчас я могу анализировать, почему я не прошла в шоу дальше. Я так и не смогла полностью расслабиться. А еще, думаю, организаторы поняли, что поскольку я профессиональная танцовщица, то не буду танцевать абы что, побоялись, что я буду вносить свое видения и могу оказаться в этом права. Еще у меня есть синдром отличницы, возможно, это стало им неинтересно, они ведь все это видят, вероятно, они подумали, что обычный зритель не станет голосовать за меня.

Но от себя я сделала все, что могла. Это мне важно.

Есть важный момент в нашей работе: надо слышать критику, это должно быть толчком, опытом. Если не признавать своих ошибок, то не будешь расти. Но каждый сам решает, выбирает, что для него рост. Для меня это как раз мои ошибки.

— Лилия, простых обывателей мучает всегда главный вопрос: там все по-настоящему?

— Да, все по-настоящему. Конечно, они могут что-то подстроить. Вызывают, скажем, на интервью, а в этот день нет съемки мастер-класса, а сам мастер-класс есть, и я говорю, как все круто, спрашивают, что не понравилось, я делюсь своими мыслями. Говорю, что не все люди из команды Мигеля нравятся. Они за это цепляются, оказывается, так никто не говорил раньше. А эту репетицию, повторюсь, не снимали. Там педагог очень плохо со мной поговорила, а мне не 15 лет, чтобы терпеть такое, откуда я знаю – шутки это или что, в общем, у нас случилось столкновения характеров, и я просто это сказала, искренность на камеру и все такое. А дальше ситуацию уже разыграли, когда была съемка другого мастер-класса, педагогу сказали меня вызвать, поставить в первую линию и так далее. А у нас с педагогом уже все решилось к тому моменту. Но ведь это не отменяет того, что я это говорила, а они делают просто свою работу. Задают провокационные вопросы, этого и хотят зрители. А остальное все – правда: эмоции, происходящее. Но сложно понять, что это на камеру все, что тебя иногда провоцируют. Кто-то проще относится к этому, а я все пропускаю через себя. И реагирую сильно, а надо бы научиться дистанцироваться.

— А чему вы сейчас приехали учить астраханцев?

— В первую очередь, я преследую цель развития современного танца в России. Я танцую у Саши Могилева, наверно, этим заразилась от него. Сейчас у современного танца в нашей стране нет своего лица, все пытаются подражать кому-то, зарубежным исполнителям. А это начинается с детей, они самые искренние, настоящие, открытые – с них надо начинать это зарождать, «проявлять» это лицо. Я никогда не променяю занятия с детьми даже на занятия с профессионалами. С детьми легко развиваться. Я прихожу в детский коллектив и уже спустя полтора часа у нас готовый этюд уже, композиция.

В Москве у меня тоже детский коллектив для танцоров от 4 до 16 лет, где мы развиваем тот самый русский современный танец вместе. А ещё веду мастер классы для всех желающих коллективов и танцевальных студий по приглашению. Ну, и танцую в двух спектаклях.

• 

— Хватает ли с таким ритмом времени на личную жизнь?

— Хватает. У меня очень понимающий муж в этом плане. Хватает времени даже на путешествия, мы очень любим путешествовать. На это я делаю большой акцент. Иногда говорю – всё, едем, даже все ради этого отменяю. Посещаем музеи, экскурсии, очень любим погружаться в историю места. Не всегда выходит надолго, но хотя бы дней на пять. Это тоже развитие, возвращаешься с вдохновением.

— Ваш муж не из мира танцев. Есть сложности из-за этого?

— Порой бывает сложно. Приходишь домой с разными эмоциями и он всегда слушает, но я понимаю, что не всегда слышит и понимает. Но он тоже творческий, он учился в нашем колледже на режиссера. Мы посещаем спектакли, нам всегда есть что обсудить. Конечно, в плане обсуждения работы иногда проще созвониться с танцующими подругами. Но он мой главный критик. Если он говорит, что это плохо, я понимаю, что это плохо и прислушиваюсь. Он как обычный зритель, который мне не врет. Он первый мной гордится, а может сказать, что этот костюм мне не идет и значит так и есть.

• 

2019-06-21T00:00:00+00:00

21-06-2019