Человек из города А. Начальник «Дороги жизни»

Вчера, 27 января, мы с вами отмечали День снятия блокады Ленинграда, один из самых главных Дней воинской славы в нашей стране. И в этой связи было бы славно вспомнить имя астраханца, которого чтят в северной столице, а вот у нас, увы, не очень. Михаил Александрович Нефёдов, начальник военно-автомобильной дороги № 101 (ВАД-101). Более известной, как «Дорога жизни».

Моряк из астраханской степи

О нем мало известно. И прожил Михаил Александрович до обидного мало. Зато много успел сделать для тысяч ленинградцев в сложнейшее блокадное время. И похоронен в Санкт-Петербурге, на Никольском кладбище Александро-Невской лавры, недалеко от Свято-Троицкого собора. На могиле – символический якорь, ведь Нефедов был моряком.

Родился он 8 ноября 1899 года в селе Капустин Яр Астраханской губернии. От моря это довольно далеко. В вихре революции и последующей Гражданской войны прошла молодость Нефедова. Но уже в 1922 году начал службу на флоте. Как сообщают отрывочные биографические сведения, был политруком, лектором в Электро-Минной школе им. Попова в Кронштадте, инспектором и начальником агитационного отделения Морских сил Балтийского моря. С 1923 года М. А. Нефёдов — комиссар Учебного отдела Военно-морского училища.

Далее – нормальная для тех лет военная карьера. Сначала — курсы, потом – академия, получает звание капитан 2-го ранга. Его посылают военным советником в Китай, а с марта 1938-го по июнь 1939 года он — заместитель, начальник Разведывательного управления Военно-Морского флота. Знает несколько языков. Войну встречает начальником тыла Рижской военно-морской базы.

Жил на Дороге жизни

Михаил Александрович Нефедов был назначен начальником ледовой дороги ВАД – 101 с декабря 1941 года. Эта транспортная артерия имела огромное значение для жизнедеятельности города, порой оставаясь единственным источником поставок хлеба и муки в Ленинград. Обустраивал «Дорогу жизни» 88-й  (136-й)  отдельный  мостостроительный батальон,  основной костяк  командного состава  которого комплектовался из инженерно-технических работников Ленинградского филиала проектно-изыскательного института «Союздорпроект» и организаций Управления шоссейных дорог.

Именно Нефедов утверждал «Инструкцию о порядке движения и эксплуатационного содержания ледовой дороги по Ладожскому озеру». Согласно инструкции обязательной являлось сооружение на трассе километровых столбов, указателей поворотов и ограничения скоростей, обозначения границ взводных и ротных участков, щитов с надписью «Проезд закрыт» на наезженных, но опасных или закрытых участках и объездах.

Моряк Нефедов установил на дороге жесткие военно-морские порядки. Он даже саму дорогу называл «форватером». Движение по «форватеру» было строжайше регламентировано, поиск иного пути грозил провалом в полынью.

Особенно это было чревато в конце марта 1942 года, когда лед на Ладоге уже начал интенсивно таять, и Михаил Александрович лично носился на своей «эмке» по трассе, помогая вытаскивать застрявшие грузовики. Он брал на себя ответственность за все происходящее на дороге, и именно благодаря его решительности и жесткому руководству грузоперевозки удалось «протянуть» аж до 20 апреля 1942 года.

Приходилось учитывать не только температуру и налеты авиации. Например, выяснилось, что для такого «ледяного моста» губительным является явление резонанса. Бывали случаи, когда тяжёлый грузовик, идущий по льду, нормально преодолевал маршрут, но идущая по тому же пути лёгкая машина с людьми при определённой скорости могла провалиться под лёд. Это проявление резонанса было названо изгибно-гравитационной волной, и для автомобилей была предписана определённая скорость, чтобы избежать происшествий.

От  пуль и снарядов не прятался

В свой штаб, расположенный в деревне Кокорево, Нефедов заезжал редко. Как вспоминали сослуживцы – помыться и поесть горячего. Все личные вещи (два кителя) Нефёдов хранил в машине у своего водителя. Говорили, он «живет» на дороге. Но в те, редкие минуты, когда все же удавалось отдохнуть, Нефедов занимался гидрометеорологией, записывая данные в дневники и атласы. И параллельно мог слушать на патефоне арии из опер Римского-Корсакова.

Как вспоминал о Михаиле Нефедове начальник штаба «Дороги жизни» Сергей Прикот: «Нефедов думал только о своих обязанностях. Интересовался: как обеспечены подчиненные, как грузчики. Везде старался сам посмотреть, своими глазами. В случае аварии всегда появлялся сам. Старался локализовать. Были тяжелые случаи, например, однажды обвалился причал».

Погиб Нефедов на боевом посту. Правда, случилось это 23 мая 1943 года, когда льда не было, но по озеру ходили транспорты, которые прикрывали «морские охотники». Началась бомбежка, и он поехал к месту пожаров в бухту Морье, где находились нефтеналивные баки. И немецкий самолет стал вести прицельный обстрел его машины. Водитель и находившийся по соседству в автомобиле начальник базы выскочили и укрылись в кювете. Нефедов остался. Офицеры с «Дороги жизни» говорили, что начальник, наверное, стал фаталистом, на обстрелы внимания не обращал, уж слишком много их было в его военной жизни.  И скончался от осколка снаряда.

Ему было 44 года. И сегодня о жизни Михаила Нефедова рассказывают несколько стендов в Центральном военно-морском музее и в его филиале-музее «Дорога жизни», в поселке Осиновец, под Санкт-Петербургом.

Дорога через Ладожское озеро имела огромное значение в спасении города от голодной смерти. За 152 дня действия ледовой автомобильной дороги Ленинград получил более 361 тысячи тонн различных грузов, в том числе 262,5 тысячи тонн продовольствия. Запасов муки, созданных в результате перевозок по льду Ладоги, по действовавшим тогда нормам, должно было хватить на 58 дней. Было эвакуировано на Большую землю 554 186 ленинградцев.

Источник: ПУНКТ-А

2023-01-28T00:00:00+00:00

28-01-2023